В рамках выполнения резолюции СБ ООН, в России к 22 декабря 2019 года не останется ни одного северокорейского рабочего из имеющихся сейчас примерно 10 тысяч человек. Об этом, а также планах РФ по оказанию гуманитарной помощи КНДР и постоянных препятствиях Запада ослабить санкции против Пхеньяна, даже когда речь идет о поставках жизненно важных товаров, в интервью РИА Новости рассказал посол России в КНДР Александр Мацегора.

— Согласно резолюции СБ ООН, северокорейские рабочие за рубежом должны прекратить трудовую деятельность до 22 декабря этого года. Сколько граждан КНДР сейчас продолжают работу в России? Прорабатываются ли какие-либо варианты урегулирования вопроса с тем, чтобы северокорейские рабочие смогли остаться в РФ на более длительный срок?
— К настоящему времени число находящихся в России граждан КНДР с рабочими визами сократилось многократно. Точной цифры я не имею, но она меньше десяти тысяч. После 22 декабря северокорейцев, пребывающих у нас по этим основаниям, не останется ни одного. Россия – ответственный член международного сообщества, она неукоснительно выполняет требования Совбеза ООН.

— Сколько примерно россиян посещает сейчас КНДР в качестве туристов? Может ли это число увеличиться и за счет чего? Что вы могли бы посоветовать россиянам, посещающим КНДР: что обязательно нужно увидеть, чего избегать, как себя вести? Оправданы ли, по вашему мнению, распространенные страхи: о слежке, о неразвитости инфраструктуры, логистических и визовых сложностях?
— С 1 января 2018 года по 30 апреля 2019 года, то есть за один год и четыре месяца, КНДР посетили 716 российских туристов. Это очень мало – для сравнения скажу, что только за январь-август сего года здесь приняли, по нашей оценке, 60-70 тысяч китайцев. КНДР обладает солидным туристическим потенциалом, причем свои природные красоты здесь, особенно в последние годы, подкрепляют крупными вложениями в инфраструктуру. Строится второй после Масикрена (провинция Канвон) лыжный курорт в Яндоке (провинция Южная Пхенан), где также имеются хорошие бальнеологические возможности. На побережье Японского моря (полуостров Кальма) завершается сооружение крупнейшего туристического комплекса в составе нескольких 30-этажных отелей, способного принять тысячи гостей.

— Рассматривает ли Москва возможность предоставления своих посреднических услуг в условиях отсутствия продвижения в двустороннем диалоге США и КНДР? Считаете ли вы возможным, например, саммит Россия-США-КНДР или возвращение к шестистороннему формату обсуждения проблемы?
— Северокорейцам посреднические услуги в их диалоге с США не нужны. Не только наши, но и чьи бы то ни было еще. Когда придет время, Пхеньян и Вашингтон сами найдут друг друга. Другое дело, что последние события свидетельствуют о нарастании негативных тенденций – атмосфера сгущается, перспектива возобновления контактов как будто все более отодвигается. Однако ситуация на полуострове, и мы не раз были этому свидетелями, развивается непредсказуемо. Не удивлюсь поэтому, если американские и северокорейские переговорщики встретятся уже завтра.

интервью с человеком, который очень хорошо знает КНДР, любит Корею - посол РФ в КНДР Александр Иванович Мацегора. Сказано было больше, но понятно, что не всё попало в текст. Текст интервью он просмотрел, как мне кажется, получилось весьма живой разговор.
Спасибо ему большое за выделенное время и вообще за беседу, очень интересно было пообщаться.

Мой совет начинающим карьеру молодым корееведам: учите язык и историю этой страны, старайтесь спокойно воспринимать ее специфику, хладнокровно относиться к манере поведения, к мотивам, которыми вынуждены руководствоваться ваши корейские партнеры. Помните, что большинство из них — толковые, хорошо подготовленные специалисты, которые все прекрасно понимают. И главное: полюбите Северную Корею, она этого, честное слово, достойна. Если не получается –— лучше сразу меняйте направление, иначе жизнь здесь будет невыносима, работа — в тягость, а значит, и больших профессиональных успехов не добьетесь.

— Я бы сказал, что КНДР — это своего рода параллельная галактика, настолько она удивительная, уникальная, не похожая ни на какую другую страну

Столичные юноши и девушки вполне по-современному "упакованы" — и с точки зрения одежды, и в плане обладания самыми навороченными гаджетами.

Вместе с тем имеется довольно много ограничений и запретов, очень специфических правил, которые распространяются и на иностранных дипломатов. Поначалу все эти северокорейские условности обескураживают, вызывают непонимание и даже внутренний протест

Что же касается статистики, то она здесь не публикуется с начала 60-х годов. Наш неиссякаемый родник знаний — корейская периодическая пресса, в том числе ориентированные на внешнюю аудиторию интернет-ресурсы, материалы партийных пленумов и сессий Верховного народного собрания и, главное, выступления лидера государства. Все это мы кропотливо изучаем в ежедневном режиме, с карандашом в руках. .... у нас в посольстве ведется архив газет и другой печатной продукции КНДР начиная с 1957 года)...

На моей памяти за истекшие 40 с лишним лет в отношениях между нашими странами бывали разные времена — и взлеты, и глубокие провалы. Помню, в октябре 1978 года в местной "Нодон синмун" целиком перепечатали передовую статью из китайской "Жэньмин [печально, что ТАСС допускает ошибки в транскрибировании китайских названий. Необходимо -"жэньминь - С.А.] жибао" под заголовком "Повышать бдительность, готовиться к войне", где говорилось о необходимости развернуть "беспощадную борьбу с советским социал-империализмом". Помню открывший принципиально новую страницу в нашем сотрудничестве визит в Пхеньян президента России Владимира Путина в июле 2000 года, его потрясающие по откровенности беседы с руководителем КНДР Ким Чен Иром.

К сожалению, следует признать, что наши связи в практических областях, имею в виду в первую очередь взаимную торговлю, действительно остаются минимальными.

В последние дни 2019 года ЦК Трудовой партии провел в Пхеньяне пленум, на котором обсуждалась изменившаяся обстановка в стране и за рубежом, вскоре стало известно и о перестановках в правительстве КНДР. Посол России в Пхеньяне Александр Мацегора в интервью РИА Новости по случаю Дня дипломатического работника рассказал, как следует воспринимать заявления руководства страны по итогам пленума, есть ли шанс у США и КНДР вновь сесть за стол переговоров и какую роль в урегулировании ситуации на Корейском полуострове может сыграть российско-китайский план.

Начнем с того, что было в 2019 году. Условием возобновления диалога с США в своей политической речи на сессии ВНС КНДР в апреле Председатель Госсовета Ким Чен Ын назвал "новый способ подсчета", который американцы должны были предложить и начать воплощать на практике в остававшееся до конца 2019 года время. На полях встречи лидеров США и КНДР в Пханмунчжоме 30 июня американцам были даны подробные разъяснения по поводу того, что в Пхеньяне имеют в виду под этим самым "новым способом подсчета". А именно: если раньше здесь были готовы на своего рода обмен, при котором каждый шаг северокорейцев по направлению к денуклеаризации сопровождался бы соответствующими действиями со стороны Вашингтона, например, снятием части санкций, то после Ханоя эта схема руководством КНДР была категорически отвергнута. Как было сказано, "торговли больше не будет". Если коротко, американцы теперь должны были не только раз и навсегда отказаться от враждебности по отношению к КНДР, но и доказать это конкретными делами. Только после этого Пхеньян был бы готов сесть за стол переговоров. Фактически был выдвинут ультиматум, касающийся полного переформатирования базовых подходов к урегулированию ЯПКП. Вот такое очень эмоциональное решение, обусловленное, судя по всему, глубоким вьетнамским разочарованием.

Неудача состоявшихся в Стокгольме 5 октября американо-северокорейских консультаций ясно продемонстрировала, с одной стороны, неготовность Вашингтона принять этот новый алгоритм, с другой – решимость Пхеньяна следовать ему во что бы то ни стало. Тем не менее, здесь сдержали свое обещание и действительно сохраняли паузу до самого конца года, не предпринимая никаких серьезных действий, хотя со стороны США, кроме призывов возобновить диалог и туманных намеков на то, что они готовы "кое в чем" пойти Северу навстречу, никаких значимых сигналов не было. В последние дни 2019 года прошел 5-й Пленум ЦК ТПК 7-го созыва, на котором были подведены неутешительные итоги инициированного руководством КНДР в 2018 году корейского детанта и сделан вывод, общий смысл которого состоит в следующем: теперь окончательно стало понятно, что агрессивная политика США визави КНДР и санкции против республики – это объективная реальность, которая навсегда. В последовавшем за этим 11 января первом в наступившем году официальном заявлении, с которым выступил советник МИД КНДР Ким Ге Гван, была фраза, которая предельно четко отражает позицию Пхеньяна: "Возобновление корейско-американского диалога возможно лишь при условии того, что Вашингтон полностью примет наши требования. Однако мы прекрасно понимаем, что он не готов к этому и, более того, не в силах это сделать".

В Москве, конечно, не могут радоваться глубокой заморозке американо-северокорейского диалога, чреватой нарастанием напряженности в регионе, непосредственно примыкающем к нашей дальневосточной границе.

у меня была беседа с одним из европейских дипломатов, который также сомневался в том, что власти КНДР говорят всю правду. Когда я предложил ему назвать хотя бы одну причину, зачем скрывать эту информацию, он обозначил две: северокорейское руководство, дескать, не хочет, во-первых, говорить о своих проблемах внешней аудитории (чтобы не уронить имидж), и, во-вторых, пугать свое население (опасаясь вызвать панику). Я с ним категорически не согласился: официальный Пхеньян не стесняется давать ВОЗ и международным гуманитарным организациям исчерпывающую информацию о таких имеющихся здесь заболеваниях, как, например, туберкулез или дизентерия (и получает для их лечения существенную помощь). Чем отличается в этом смысле коронавирус? Что же касается паники, то ее здесь не боятся, поскольку местное общество монолитно и в высшей степени дисциплинированно. Оно, кстати, гораздо более стрессоустойчиво по сравнению с любым западным социумом.

В общем, с учетом изложенных обстоятельств, я склонен с доверием относиться к тому, что сообщается по поводу отсутствия инфекции в КНДР. У меня в последнее время было несколько встреч с руководством МИД КНДР, в том числе с министром и его заместителем – тема коронавируса в наших беседах была одной из главных.